Grateful Dead

Намедни произошло интересное. Побывал в Воронеже. Наслышан о тамошних нравах, ведь не даром в определении Даля слово “жлоб” определяется как “житель Воронежской губернии”.

Ситуация довольно банальна. Мой дед нашел телефон. Хороший такой телефон. Почти новый. Как только он его нашел, на него позвонили, стали обвинять, что он его украл, что напрочь отбило желание отвечать на дальнейшие звонки, посему он забрал разряженный телефон с собой с дальнейшим желанием его вернуть.

Дабы избавить пожилого предка от дальнейших моральных терзаний принял решение забрать и самостоятельно разобраться с данным вопросов. Видение было такое – увезти телефон в белокаменную, где сдать его в милицию, со словами “вот тут случайно нашел”. Цели было две: с одной стороны, вернуть, а с другой – проучить. Но так как гуманизм – это то, чем мальчики занимаются в пубертатном периоде своей жизни – оказался свойственен лирическому герою нашего повествования, решено было самостоятельно отправиться в УВД местечковое. Как ни странно, оно оказалось закрыто, посему решено было самостоятельно решить этот вопрос, без упования на правоохранителей.

Зарядив телефон, после непродолжительного ковыряния незалоченного телефона и нахождении множества компромата, решился позвонить обозначенному контакту “Маман”. Что же, прочее оформление телефона тоже наводило моветонную тоску, посему отсутствие приветствия при звонке даже не удивило. Как ни странно, дама оказалась рядом с “Маман”, и, судя по всему, находясь в состоянии похмелья, не с первого раза сообразила, что телефон ей возвращается просто так, поэтому и в этой сессии разговора так и не было услышано ни одного слова благодарности.

Следующей итерацией оказалась передача телефона. Это было забавно, ибо телефон передавался сестре выше обозначенной дамы, которая тоже на первом этапе знакомства поинтересовалась о происхождении мобильного телефона в руках. И только в конце беседы был удостоен неким блеяньем, напоминающем “Спасиииибо”.

 Ощущение было, что в помойке поковырялся, а потом стало искренне обидно за сих замечательных людей – ибо, судя по всему, их единственная радость – нахамить.